Северная Якутия — другая планета. Здесь летом не заходит солнце, тут нет рассветов и нет закатов, нет даже ночей. В ночные часы солнце висит над горизонтом, как будто подвесили мощный софит. И с непривычки невозможно уснуть. День не начинается и не заканчивается, поэтому не покидает ощущение, что время остановилось. Здесь даже воздух другой, им хочется дышать и дышать. Кажется, все стихии сходятся и сталкиваются тут, в Арктике.
Всегда интересовался историей тех мест, где удалось побывать. Вот и далёкий посёлок Тикси, который находится на самом краешке земли, не стал исключением. Много познавательного и интересного мне рассказали местные старожилы, работники и энтузиасты местных музеев — их в Тикси целых два, что-то почерпнул из книг и интернета.
В восьми километрах от посёлка, на самом берегу моря Лаптевых находится "полярка". Все, кто живёт в Тикси — от мала до велика, знают, что это такое. Термин "полярник" в прежние годы относился в первую очередь к работникам метеостанций, а сами метеостанции в обиходе именовались полярками.
Минуло почти девяносто лет, как из бухты Тикси отправили первые радиограммы с метеосводками — начала работать полярная гидрометеорологическая станция. Но всему этому предшествовала титаническая работа.
Окружённая тяжёлыми льдами земля лежит на пути арктических циклонов. Возникает ли шторм, происходит ли передвижка льдов, усиливается ли ветер, туман ли начинает окутывать океан непроницаемой стеной — за всем этим человек может наблюдать, если он будет жить на островах или на побережье Северного Ледовитого океана. Уже давно полярники заметили важность такого наблюдательного пункта в борьбе за проникновение в тайны природы и овладение Арктикой.
Как всё начиналось
Второй международный полярный год ознаменовала постройкой многих метеостанций на Крайнем Севере нашей страны. В задачи экспедиции, снаряжённой Всесоюзным Арктическим институтом, входило создание двух полярных метеостанций на севере Якутии. Одну предполагалось создать в дельте реки Лены на острове Сагастырь, на месте бывшей русской полярной станции Первого международного полярного года (1882–1883), другую — в бухте Тикси.
5 августа 1932 года пароход "Лена" с двумя баржами на буксире под командой капитана Афанасия Даниловича Богатырёва, впоследствии члена якутского правительства, вошёл в бухту Тикси. Этот небольшой морской залив, с запада отделённый узким перешейком от залива Неёлова, входящего в дельту реки Лены, с севера прикрытый островами Муостах и Бруснева, а с востока — мысом Косистым, был тогда пустынным местом. В этом заливе экспедиции и предстояло построить метеостанцию.
Оставив баржи со всем снаряжением у острова Бруснева, на пароходе "Лена" первый начальник полярной станции Евгений Фрейберг со своими сотрудниками отправились искать подходящее место для будущей станции. А с ним товарищи — геодезист Георгий Войцеховский и геолог Виктор Лазуркин.
Сначала их внимание сразу же привлекла маленькая уютная бухточка Булункан, расположенная в западном углу бухты Тикси. Закрытая со всех сторон горами, эта бухточка, казалось, самой природой была предназначена для строительства в ней порта. Но для метеостанции она не годилась: наблюдения не отражали бы действительное состояние погоды во всём районе. В Булункане сильно проявлялся свой микроклимат.
В заливе Сого, в глубине бухты Тикси, они заметили небольшой мыс. В море он обрывался невысоким скалистым уступом. На поверхность мыса выходили твёрдые каменные породы. Невдалеке впадала речка. По горизонту полукругом синели горы Хараулахского хребта. До гор простиралась широкая тундра, и на ней блестели серебряные зеркала озёр.
На этом мысу и решили строить станцию. Широкая открытая равнина обеспечивала репрезентативность метеорологических наблюдений, скалистая площадка могла стать прекрасным фундаментом для построек, и к тому же рядом находится пресная вода и достаточный запас дров. А это немаловажно.
В тот же день на пустынном берегу забелели палатки первых поселенцев бухты Тикси. Сразу же приступили к разгрузке барж. В этом сотрудникам метеостанции помогала вся команда парохода "Лена".
Первых жителей будущей столицы Булунского улуса было 15 человек: девять научных работников и сотрудников полярки, трое строительных рабочих, повар и двое детей. Работы хватало. За короткий срок предстояло построить два дома, склад для продовольствия, радиостанцию и машинное отделение. Кроме того, пока не выпал снег, на долгую полярную зиму заготавливали дрова и обеспечивали рыбой упряжку собак. Работали день и ночь, никто не думал о сне, все работали почти без перерыва. Только жену начальника станции Зинаиду Фрейберг и жену геодезиста Наталью Войцеховскую метеорологи освободили от строительных работ. Они занялись наблюдениями за погодой и изучением солнечной радиации.
Всех зимовщиков разбили на бригады. В транспортную бригаду вошли механики Николай Татарчук и Александр Денисов, радист Григорий Шашин, наблюдатель Владимир Криденер, печник Николай Ханыгин и даже бычок Яшка. Для него изготовили специальную телегу, и он очень помогал подвозить бревна, ведь лес разбросало по берегу почти на километр. В строительную бригаду вошли научные работники Георгий Войцеховский, Виктор Лазуркин, плотники Петухов, Иванов и начальник полярки.
Первой из местного материала — плавника построили баню. В неё временно переселили женщин и детей. Затем принялись строить дома. Первый почти построили, осталось только покрыть его крышей, когда в бухту Тикси пришёл ледокольный пароход "Сибиряков".
Команда ледокола занялась бункеровкой, а сотрудники экспедиции во главе с Отто Шмидтом и Владимиром Визе съехали на берег и включились в авральные работы. С их помощью берег очистили от разбросанного везде лесоматериала. Спасли кирпич, поспешно выгруженный в полосе прибоя и частично уже занесённый песком.
Безлюдная бухта преобразилась. Катера, шлюпки и кунгасы сновали по всем направлениям. На берегу везде трудились люди, раздавался стук топоров, визг пил. Дружная поддержка моряков-полярников сыграла решающую роль в организации первой зимовки на Тикси.
На банкете, организованном сотрудниками полярной станции в недостроенной кают-компании, раздались первые на этих малообжитых берегах тосты за освоение Северного морского пути, за будущий порт Тикси!
Через несколько дней "Сибиряков" вышел в море и продолжил свой славный поход на восток. Вместе с ним отправились на Колыму речные пароходы. Ушла и "Лена". Берега бухты опустели. И только на невысоком каменном мысу небольшая группа людей торопливо заканчивала работу, готовясь к первой полярной зимовке.
Берега бухты и тундру уже покрыл снег, наступала зима. Но светлого времени было ещё достаточно, чем и воспользовался начальник полярной станции Евгений Фрейберг с Георгием Войцеховским — они занялись геодезическими работами. Решили прежде всего нанести на карту наиболее приметные вершины, окружающие бухту Тикси.
Как-то переезжая на собаках реку, покрытую тонким молодым льдом, они не смогли заставить передового пса обогнуть одно подозрительное место, где над незамёрзшей водой клубился пар. Нарта провалилась, и оба человека вместе с упряжкой собак оказались в ледяной воде. С большим трудом, пробивая дорогу во льду, как ледокол, они выбрались на берег.
Гору, на которую направлялись геодезисты и на вершине которой производили потом триангуляционные наблюдения, они назвали горой Одиннадцати Утопленников. Тогда в ледяной воде искупались девять собак и два человека, и только по счастливой случайности они не утонули. Позже картографы переименовали её в гору Фрейберга, в честь основателя первого постоянного поселения на берегах бухты Тикси. Кстати, в 1926 году Евгений Фрейберг вместе со своим юным помощником Алексеем Ливеровским поднимался с топосъёмкой на гору у бухты Грибовой на Новой Земле. Полярный топограф Александр Кураев в 1934 году, снимая северо-западную оконечность Южного острова Новой Земли, увековечил на карте этих мест имя своего предшественника. "Поднявшись на эту гору, — рассказывал Кураев, — я в гурии на вершине её обнаружил записку Е.Н. Фрейберга, который побывал здесь за восемь лет до нас". Так что на картах России есть две вершины, названные в честь первого начальника полярной станции Тикси…
С окончанием полярной ночи на аэросанях и собачьей упряжке приступили к съёмке и обследованию губы Буорхая. Войцеховский и Фрейберг провели съёмки береговой линии, определили астропункты и начали геологические сборы.
Торжественно отметил коллектив полярки Первомай. Несмотря на 25-градусный мороз, все надели белые костюмы и радовались весне. На берегу бухты прогремел праздничный салют и взвился красный флаг.
Когда сошёл снег, начались поиски угля в долине реки Сого. Удалось выявить пласты молодого бурого угля — невысокого качества, но вполне пригодного для нужд будущего порта.
Вскоре разошлись льды. В бухту прилетел самолёт полярной авиации лётчика Михаила Линделя. Чуть позднее с востока прилетел самолёт Сигизмунда Леваневского, который возвращался из Америки после спасения лётчика Матерна.
Потом начались регулярные разведочные полёты, связанные с походом первого каравана морских судов, прибывших в бухту Тикси в навигацию 1933 года.
Прошло ещё немного времени, и громкий гудок возвестил, что в бухту Тикси прибыл пароход "Лена" со строителями порта, который вступил в строй в 1934 году. В 1935 году построили склады и механические мастерские, в 1936 году введена в строй электростанция. Одновременно широко развернулось жилищное строительство. Бухта Тикси — большая арктическая гавань. Правда, здесь ещё не построили благоустроенные причалы, портальные краны, подъездные железные дороги. Но все-таки бухта Тикси, расположенная на побережье Ледовитого океана, в устье великой сибирской реки Лены, заслуженно считалась крупным транспортным узлом на Северном морском пути. И именно тут можно было проследить глубокие изменения, которые произошли за последние годы в Арктике. Люди принесли сюда технику, знания, незабываемую энергию. На 72-й параллели зашумела полнокровная жизнь, с её радостями, тревогами, напряжением, весельем. Сюда ехали с семьями и детьми, всерьёз, понимая, что их путь не может быть усыпан цветами, что им самим придётся создавать то, что принято называть удобной и радостной жизнью. Так начиналась история посёлка Тикси.
Бухта, в которой находится посёлок, раньше называлась Горелая. Так назвал её и нанёс на карту в 1739 году Дмитрий Лаптев, когда увидел горящие залежи местного угля в долине залива Сого. Эх, знал бы обо всём этом капитан яхты "Заря" Русской полярной экспедиции Фёдор Матисен. Тогда бы, возможно, и руководитель экспедиции барон Эдуард Толль со своими спутниками были бы спасены. Ведь тогда только из-за малого количества угля "Заря" ушла с Новосибирских островов, не смогла снять исследователей с острова Беннетта и нашла свой вечный покой в бухте Тикси…
Как всё-таки порой и часто бездарно мы относимся к своему историко-культурному наследию. Яхта "Заря" после того, как села на мель, больше никогда не вышла в море. С неё сняли всё более или менее ценное оборудование. На фотографии 1913 года она имела ещё презентабельный вид, но после пожара на её борту, который случился по вине местных промысловиков в 1915 году, её остов ещё долго сиротливо стоял, с укоризной взирая на окрестности местной природы.
Хотя судьба яхты "Заря" — её корпус стал основой нефтеналивного причала в Тикси — всё же лучше, чем у шхуны экспедиции Георгия Седова "Святой мученик Фока" — та попросту сгнила около Шиловского острова в Кузнечевской протоке в Архангельске.
Кстати, в 1920 году Фёдор Матисен первым успешно произвёл разведку залежей угля. В 1939 году начали промышленную разработку месторождения. Даже основали шахтёрский поселок Сого, который просуществовал до середины 1973 года, когда добычу местного угля признали нерентабельной и шахты закрыли.
Наше время
Сейчас на полярке вахтовым методом живёт и работает всего несколько человек. Каждый день из Тикси приходит машина, для того чтобы поменять дежурную смену работников метеостанции. Внутри служебного здания уют и чистота, много мониторов и нового оборудования. Все окна и шкафы в зелёных тропических растениях, в кабинете начальника над зарослями висит надувной шар в виде глобуса, подаренный сотрудниками финского Метеорологического университета.
В 2010 году полярную станцию перевели в разряд Международной гидрометеорологической обсерватории. Начальник обсерватории Волков Евгений Данилович начинал свою трудовую деятельность на полярке ещё фельдшером в далёком 1976 году. Мне удалось с ним поговорить и выяснить как хорошие, так и проблемные моменты в работе.
— Вместе с развалом страны благополучно развалили и сеть полярных станций. Можете себе представить, в тяжелейшие военные и послевоенные годы станции открывали, а в 90-е и "нулевые" только закрывали. По штату нашей обсерватории — 34 человека. Реально трудятся всего 13 сотрудников. В 70–80-е годы прошлого века, когда Тиксинское управление гидрометслужбы имело 34 гидрометеостанции (сейчас их осталось всего 12) материально-техническое и продовольственное снабжение станций было очень хорошее, с тоской вспоминаем то время. Когда-то работать на станциях считалось престижным, да и зарплаты радовали. Люди не боялись полной изоляции, поэтому шёл жесткий отбор кандидатов с крепкими нервами. Сегодня ситуация изменилась. Даже при неполном штате и при замещении вакантных должностей работники получают низкие зарплаты при высоких ценах на Крайнем Севере.
Самая большая проблема у нас — это кадры. Зарплаты метеорологов очень и очень маленькие, такими уже нельзя прельстить молодёжь. Поэтому мы сейчас ощущаем постоянный кадровый голод, — рассказывает о наболевшем Евгений Данилович. — Начинать нужно с модернизации всех гидрометстанций, которые будут обслуживать Севморпуть, открывать новые. Необходимо привлекать для работы на станциях молодых специалистов, создавать им комфортные условия для работы и проживания. И вопрос об увеличении зарплаты стоит в числе первоочередных. Иначе мы можем через несколько лет остаться без сотрудников, а мы ветераны, к сожалению, невечные. Надеемся, что правительство страны обратит внимание на нас. В основном сейчас оно уделено врачам и педагогам, тоже вроде как федералы, ну а мы, получается, среди них где-то на самом последнем месте. Тем более, приходится работать в сложных условиях Севера с большой долей ответственности. Вот скажите, сколько всего работников Гидрометслужбы трудятся в России?
— Чуть более тридцати тысяч человек.
— А какую зарплату получает метеоролог в средней полосе?
— Тринадцать тысяч рублей.
— Вот вам-то не смешно от такой зарплаты?
Этот вопрос мне работники метеостанции задавали часто. И каждый раз он остаётся без оптимистичного ответа…
После краткой экскурсии внутри и вкусного чая с морошковым вареньем, которым меня радушно угостили хозяева, мы пошли с техником-метеорологом Людмилой Волковой на метеоплощадку.
— Недавно у нас вышел из строя АМК (автоматизированный метеорологический комплекс), теперь на метеорологическую площадку нужно ходить каждый срок. Погода у нас, сами знаете, какая бывает, а пропускать наблюдения нельзя, от своевременного поступления наших данных зависит точность прогнозирования, — объясняет мне Людмила прописные истины любого метеоролога.
Неподалеку находится павильон наблюдений за магнитным полем Земли. Могу лишь сказать, что таких станций всего пять в мире помимо тиксинской: на Аляске, в Канаде, в Гренландии и на Шпицбергене. Есть чем гордиться.
В 2010 году финские специалисты установили 25-метровую башню с датчиками и автоматическую лабораторию по исследованию газового состава атмосферы. В результате глобальных изменений климата происходит оттайка многолетней мерзлоты, как следствие — парниковые газы (а именно метан, диоксид углерода и водяной пар), прежде запечатанные в мерзлоте, активно испаряются в атмосферу. Чтобы отследить, насколько "активно" и какими могут быть последствия, учёные разных арктических стран и наблюдают за целым комплексом параметров.
Романтическая профессия — метеоролог
Солнце медленно клонится к горизонту. Весенний и так прохладный воздух быстро остывает, небо постепенно меняет цвет от голубого к тёмно-синему. Не спеша уходят на восток облака, затихает природа, затихает и мир людей, вечер окутывает всё вокруг. На метеорологическую площадку идёт метеоролог, она встречает его тишиной, нарушаемой лишь жужжанием вертушки датчика анеморумбометра.
Что обычный обыватель знает о метеорологах? Не думаю, что очень много. Неприметная это профессия. Неприметная и уединённая. Метеостанции в основном ставят в отдалённых местах, в стороне от цивилизации. Ритм жизни на труднодоступной метеостанции спокойный и размеренный. Не надо бежать с утра на метро, автобус, электричку или стоять в пробке. Проснулся, вышел на улицу. Вдохнул свежего воздуха, полюбовался красивыми пейзажами, 30 секунд — и ты уже на рабочем месте, на метеоплощадке.
Трудится метеоролог, мало кем замечаемый. На столе у него царит идеальный порядок — иначе нельзя, ведь за этим столом поочередно работают его коллеги. Аккуратно лежат карандаши и ручки, книжка КМ-1 для записи наблюдений. Сейчас на всех метеостанциях установлены автоматизированные метеорологические комплексы (АМК), которые существенно облегчили труд метеоролога, но это не значит, что компьютер всё делает сам. Как и прежде, каждые три часа метеоролог-наблюдатель идёт на срок — снимать показания с приборов, наблюдать за облачностью, видимостью и атмосферными явлениями. Показания сняты, метеоролог идёт обратно — информацию надо закодировать и отправить в Гидрометцентр.
Наступает тёмное время суток, мрак окутал землю. Ночь наполнена шорохами и завыванием ветра в проводах. Ярко светят звёзды, и в тёмном небе видна Большая Медведица, просматривается лёгкая дымка Млечного Пути. А чуть в стороне угадываются чёрные силуэты мачт ветроизмерительных приборов. Но вот зажёгся прожектор на метеоплощадке, загорелась жёлтым светом метеобудка. От дверей метеостанции отрывается яркая звезда и плывет по направлению к метеоплощадке. Яркий электрический фонарь освещает путь наблюдателю-метеорологу. Новый срок, новая телеграмма, хотя "телеграмма" — это устаревшее название, оставшееся со времён, когда показания передавались через телеграф или радистом с помощью азбуки Морзе. Сейчас всю информацию отправляют через интернет, а в особо удалённых районах — по спутниковой связи. Но профессиональный термин "телеграмма" понятен всем метеорологам и синоптикам и жив до сих пор. Вновь сделана вся работа, сделана с неукоснительной точностью. И вновь гаснет свет, и метеостанция затихает до следующего срока. Хотя полностью она не засыпает никогда — время от времени дежурный наблюдатель должен выходить и проверять погоду между сроками.
На горизонте загорается тонкая полоса рассвета. Чётче становятся мачты, ночь уже отступила, но утро ещё не настало. По всему миру тысячи дверей распахиваются и вновь закрываются. Тысячи наблюдателей-метеорологов на разных концах земли выходят на срок. Каждые три часа они вместе, хотя и не видя друг друга, делают одну работу, тысячи телеграмм отправляются со всех метеостанций мира. И на какое-то мгновение всё это объединяет все шесть континентов.
Восходит солнышко, и яркий свет заливает метеоплощадку, маленький домик и всё пространство вокруг. Яркое солнце начинает выжигать полосу на картонной ленте гелиографа.
Не стоит на месте погода, данные о ней нужны всем, и вряд ли люди когда-нибудь научатся управлять погодой. Поэтому им остаётся лишь наблюдать за ней и передавать сведения каждые три часа на всей планете, в одно и то же время, чтобы синоптики сделали наиболее точный прогноз. Этим и занимаются люди с романтичной профессией метеоролог.
В Тикси погода капризная, не всем удаётся прилететь в посёлок с первого раза. Да и улететь можно с опозданием в пару дней, а то можно и целую неделю просидеть в ожидании лётной погоды. Морозы здесь не такие сильные, как на материке, и редко достигают -45°С, но ураганный ветер до 35м/с делает это место одним из самых экстремальных в Северном полушарии. Суровый край для романтиков, где по-настоящему закаляется полярный характер. Край, который я полюбил всем сердцем.
Белое безмолвие, царство льда и холода. На 72-й широте природа не соразмерна человеку. Пребывает в состоянии творения. Сам себе ты здесь кажешься таким маленьким, мизерным, песчинкой в огромных просторах Арктики, но люди живут и любят этот край. Это кажется довольно странным — как можно любить эту землю, когда большую часть года тепло не навещает этот регион, пурга и холод мешают обыкновенному походу в магазин, а авария на котельной в зимний период является не временным неудобством, а реальной угрозой для жизни... Оказывается можно, Крайний Север влюбляет в себя и не отпускает даже тогда, когда люди в силу обстоятельств перебираются в центральную часть России, их почему-то манит и им снится эта могучая и суровая часть континента, этот северный край, где, казалось бы, нет ни места, ни условий для полноценной жизни. Но… может, она только тут и начинается — эта полноценная жизнь? На грани выносливости, инстинктов, пронизывающих ветров и крепких морозов. Только тут ты понимаешь, каким волшебным может быть этот мир, настолько далёкий и настолько родной. И только тут ты начинаешь ценить все маленькие прелести жизни, которые обычно не замечаешь на Большой земле.
Действительный член РГО, начальник авиаметеостанции Тикси
